1 «Федосеев Н. Е.». Сб. Истпарта, стр. 30.
После смерти Федосеева сам Владимир Ильич прилагал усилия к сохранению его литературного наследства. Этот факт стал даже известен полиции. Однажды при случайном обыске у политического ссыльного Ивана Зобнина, знавшего Федосеева еще по Казани, жандармы обнаружили экземпляр отпечатанного на гектографе решения товарищеского суда по делу клеветника Юхоцкого. «У политических ссыльных, значит, имеется гектограф!» — всполошились жандармы и приступили к новым обыскам и допросам. Найденная у того же Зобнина расписка иркутской почтово-телеграфной конторы в получении заказного письма, адресованного В. И. Ульянову, оказалась достаточным поводом для непрошеного визита в Шушенское. Налет этот мог причинить Владимиру Ильичу серьезные неприятности, так как в незастекленной половине книжного шкафа за деревянными дверцами, он хранил много всякой нелегальщины и принадлежности для тайнописи. Но Ленин не растерялся, даже сам пододвинул стул к этому шкафу, предлагая жандармскому полковнику начать обыск с верхних полок. Тщательно просматривая многочисленные статистические сборники и выписки из них, сделанные не всегда разборчивым ленинским почерком, жандармский полковник и прокурор утомились. Они поверили на слово Надежде Константиновне, что там хранятся только ее книги по педагогике, и перестали обыскивать нижние полки. Книгами была заполнена и этажерка, а рядом с ними на одной из полок стоял глиняный кувшин, в котором были спрятаны некоторые действительно секретные рукописи. Мать Надежды Константиновны вспомнила об этом и вошла в комнату со словами: «Ах, я старая дура, ах, батюшки, горшок я здесь свой забыла. Наверное, он вам мешает. Дайте-ка мне его». Горшок был завязан тряпкой, и один из непрошеных гостей, не заглядывая в него, отдал старушке, которая тут же унесла его в кухню и бросила хранившиеся в нем бумаги в печь. Среди них, вероятно, были и рукописи Ленина. Но одно попавшееся на глаза письмо жандармы все же изъяли. Оно было прислано из Верхоленска ссыльным Ляховским. Он извещал Владимира Ильича, что кор-8ина с бумагами Николая Евграфовича отправлена в Красноярск, и высказывал тревогу о ее дальнейшей судьбе.