Ленина лично, потому что кроме письма он должен передать еще нривет от Надежды Константиновны. Из будки позвонили в комендатуру, и оттуда вскоре пришел военный, проводивший Урецкого в Кремль.
В приемной Владимира Ильича пареньку все же пришлось расстаться с письмом. Секретарь Ленина Фатеева взяла его и унесла. Но вскоре она вернулась и пригласила Урецкого нройти в кабинет Владимира Ильича. Еще в вагоне, по пути в Москву, паренек выучил наизусть придуманные им слова приветствия, но он так и не успел их произнести, потому что Владимир Ильич поторопился выйти навстречу и первый поздоровался с ним у самых дверей. Ленин тут же усадил Урецкого на диван и, сев рядом с ним, забросал его вопросами о рейсе «Красной звезды», о настроении и условиях жизни участников поездки и затем вдруг, понизив голос, как будто собираясь выведать у него какой-то важный секрет, стал расспрашивать своего собеседника, как он относится к Максиму Горькому н, в частности, как смотрит на такой вопрос, не пригласить ли и Горького на пароход, найдет ли Алексей Максимович там подходящие условия для отдыха, в котором очень нуждается. Смущенный тем, что сам Ленин спрашивает у него совета, Урецкий поспешил заверить, что все необходимое для отдыха любимого писателя будет, конечно, сделапо.
Во время этой беседы, длившейся около часа, Ленин заставил Урецкого рассказать кое-что и о себе и вписал в его записную книжку свои телефоны. По одному из них Урецкий должен был позвонить перед отъездом на тот случай, если Владимир Ильич захочет дать ему какие-нибудь поручения. На другой день, получая в Секретариате ВЦИК железнодорожный билет до Казани — куда вскоре должна была прибыть «Красная звезда»,— Урецкий там же получил и то самое «единственное» сбереженное Надеждой Константиновной письмо Владимира Ильича, которое теперь опубликовано в 37-м томе его Сочинений.