Эти выводы Ленин по цензурным соображениям пе мог высказать в статье для либеральной «Русской мысли», но они, несомненно, были выражены во втором выпуске «Друзей народа», распространявшемся, как известно, нелегально.
В одном из писем к Маслову Ленин пишет, что свою статью «О новых хозяйственных движениях в крестьянской жизни», отвергнутую «Русской мыслью», он намерен дополнить и несколько изменить и издать отдельной брошюрой 2. Но осталось ли это намерение Владимира Ильича неосуществленным именно потому, что многое из того, о чем он хотел сказать в этой брошюре, вошло во второй выпуск «Друзей народа»? В том же письме к Маслову Ленин коснулся и вопроса о рынках — темы, которой он посвятил специальный реферат и которая, конечно, но могла быть обойдена во втором выпуске.
На этот раз представителю ИМЛ С. М. Петрову удалось обнаружить и другие письма В. И. Ленина к Маслову, очевидно именно те, которые были найдены Николаем Бочковым на чердаке около трубы и переданы в райком его братом. Они оказались не там, где их искали раньше, а в общем архиве райкома, в большом запечатанном конверте, среди многих писем, полученных Масловым от разных корреспондентов и первоначально тоже спрятанных им в одном из многочисленных тайников.
1 Ленинский сборник ХХХШ, стр. 17. 8 См. там же, стр. 16.
Весть о том, что наконец-то отыскалось несколько ленинских писем, всколыхнула поселок. Прощаясь с посланцами института, жители Масловки обещали продолжать поиски ленинских рукописей. Спустя всего несколько месяцев после возвращения в Москву Павла Петровича Маслова пришло письмо с Урала от Ивана Александровича Маслова — того самого колхозного кузнеца, который еще юношей первым нашел в Масловке ленинские письма... Он писал, что два крепких старика: Лука Алексеевич Шестаков, тот, что когда-то был здесь председателем ревкома, и Кузьма Афанасьевич Бочков, отец уже знакомого нам Николая Бочкова, начали опять копать в самой Масловке «по плану Петра Павловича». На этот раз копали они не на чердаке жилого дома, а в том месте, где раньше стоял амбар. Под одним нз его углов, но словам Петра Павловича, был тайничок для хранения нелегальщины. И старики не ошиблись. Лука Алексеевич Шестаков именно в этом месте отрыл сверток в красной тряпке с какими-то бумагами. «Печатаны машиной, но все перетрухло, даже одного слова составить не представилось возможным, все перемешалось с землей» «...Печатаны машиной...»